Замминистра финансов Алексей Моисеев в интервью Рейтер о банках, приватизации и дивидендах госкомпаний

БАНКОВСКАЯ СИСТЕМА

В целом третий квартал для банковской системы выдался хорошим, банки заработали неплохую прибыль и создали избыточное количество резервов. Мы очень внимательно следили и следим за заемщиками-физлицами, но полную картину получим, когда закончатся кредитные каникулы. Некий риск остается.

Каким будет четвертый квартал, время покажет. Все будет зависеть от эпидемиологической ситуации, и вероятных санкций, которые невозможно предсказать. Если исходить из того, что мы имеем на сегодняшний день, я не вижу проблем в банковской системе, все работает хорошо.

ДОКАПИТАЛИЗАЦИЯ БАНКОВ

Очевидно, что банки, особенно те, которые на 100% принадлежат государству и лишены возможности получать капитал с другой стороны, обращаются за докапитализацией. Но мы не рассматриваем докапитализацию в качестве поддержки, это вопрос реализации в той или иной степени амбициозных бизнес-планов.

Сейчас принято решение по двум банкам – Промсвязьбанк и РНКБ, по двум другим — Россельхозбанк и Дом.РФ — пока нет.

РЕЙТИНГИ

У нас есть устойчивая системная проблема, связанная с оценкой ликвидности по степени риска. При формировании резервов банки должны оценивать надежность российских заемщиков на основании зарубежных кредитных рейтингов, которые ниже рейтингов, присвоенных российскими кредитными рейтинговыми агентствами. В этой связи на капитал банков ложится излишняя нагрузка в виде необоснованно высоких резервов по обязательствам клиентов.

Правительство придерживается точки зрения, что надо взвешивать риск по национальному рейтингу, коллеги в ЦБ убеждены, что нужен международный рейтинг. Это, конечно, не является угрозой для банков ни в какой форме, но является проблемой для роста кредитования. Уровень международных рейтингов у большинства российских компаний низкий, соответственно оценка по риску высокая. Это вещи, которые мы уже тысячу лет обсуждаем. ЦБР говорит, что меры приняты, но на самом деле пока это декоративные изменения.

РИСКИ

Есть такое понятие, как crowding out effect. Это что касается наращивания заимствований. Банки из кредитования частного сектора переходят в кредитование Российской Федерации.

Это классический эффект, описанный во всех учебниках. Чем больше ОФЗ, тем меньше кредитов частному сектору, это очевидно. Других рисков я не вижу. На сегодняшний день банки имеют достаточные резервы, которые позволяют им вкладывать средства, как в российский госдолг, так и в частный сектор.

ДИВИДЕНДЫ ГОСБАНКОВ

ВТБ имеет длительную история выплат дивидендов в объеме 50% по МСФО. Было всего 3 исключения – 2014 год, 2019 год, когда ввели новые надзорные требования, и текущий год. То есть причина, почему мы с ВТБ разговариваем на эту тему, в том, что у них есть история выплаты 50%.

Если они говорят, что сейчас платить не могут, значит так и есть. Когда принимали решение по ВТБ, смотрели расчеты, и увидели, что возможности одновременно выплатить дивиденды в полном объеме, наращивать кредитование и оставаться в рамках нормативов, у них не было.

Читайте новости проекта «Законодательство & Инвестиции» через любимые соцсети: Telegram, VK, FB

У Сбербанка в этом смысле иное положение, к тому же он только-только начал выходить на объем выплат в 50%.

ВЫКУП АКЦИЙ ВТБ У ОТКРЫТИЯ

Пока нет никаких специальных решений по выходу из Открытия. Обсуждения на набсовете ведутся, но никакой отсчетной даты не фиксируется.

«ПРЕФЫ» ВТБ

Готового решения у нас нет. Пока стадия такая: ВТБ рассчитывает свои возможности по обратному выкупу привилегированных акций. Конечно, мы хотим, чтобы это был выкуп. По-другому просто нельзя. Мы не можем просто взять и подарить инвестиции АСВ и ФНБ.

Для ВТБ при таком сценарии есть проблема — забирается доля дивидендов, которую они могли бы заплатить своим обычным инвесторам. Что касается нас, то мы не понимаем, что делать с «префами». Когда обсуждали докапитазацию банков в 2015 году, некоторые члены набсовета АСВ говорили, что «префы» – это компромисс между субордами и обычкой. Выгоднее, конечно, было бы выкупить обыкновенные акции, они по крайней мере дают какие-то права, а «префы», строго говоря, ничего никому не дают. Проблема в этом.

С другой стороны, для нас важно, чтобы за счет выкупа «префов» мы имели поступления в бюджет. Конвертация «префов» в обычные не рассматривается, потому что это размытие существующих акционеров с учетом объема «префов», а с другой стороны это не принесет им дополнительный капитал.

ТРАСТ

Считаю, что риски неисполнения плана по recovery довольно высокие. Я считаю, что этот план не был напряженный и пандемия не сильно помешала его реализации за исключением отдельных активов. Нет никакого основания сейчас говорить о снижении recovery, и я буду весьма расстроен, если банк выйдет с этим предложением.

АЭРОФЛОТ

Проведение допэмиссии — это беспрецедентная ситуация. Если рассматривать подобные ситуации в зарубежных странах, то они не смогли этого сделать. Чтобы поддержать отрасль, государства напрямую вносили деньги в капитал компаний. Поэтому мы чуть ли не единственные, где один из крупных авиаперевозчиков не просто получил поддержку от государства, но и привлек деньги с рынка.

Да, действительно мы купили акции Аэрофлота на 50 миллиардов рублей, но 73 миллиарда рублей подняли с рынка (вместе с Совкомфлотом), не затрагивая средств ФНБ. Это была масштабнейшая допэмиссия.

Таких планов (спасать еще кого-то таким образом) нет. Никаких решений о докапитализации остальных госкомпаний не принималось. Почему была оказана поддержка авиакомпании? В ситуации почти полной приостановки полетов, весь мир начал поддерживать свои авиакомпании, которые очевидным образом не могли функционировать в таких условиях. Понятно, что если у вас бизнес-модель основана на лизинге, за который вы должны платить, но при этом летать вам запрещают, то у вас проблемы.

Не планируем (больше помогать Аэрофлоту), но, конечно, все зависит от развития ситуация. Все бизнес-модели были рассчитаны на поэтапный возврат трафика или как минимум сохранение его на текущем уровне. Если не возникнет другая ситуация.

ПРИВАТИЗАЦИЯ

Мы хотим предложить правительству существенно расширить программу приватизации за счет огромного количества небольших компаний, которые нецелесообразно держать в госсобственности.

Наш общий подход такой: в тех компаниях, где мы имеем небольшое количество акций — 10-15%, надо однозначно прекращать участие. В случае с блокирующим пакетом, будем думать, нужен ли он или лучше от него избавиться. По контрольному пакету нужно оценить и возможно оставить только блокирующий, там, где доля госучастия доходит до 75%, нужно рассмотреть снижение до 50%, и т.д. То есть мы сейчас рассматриваем общее снижение доли государства на одну стадию.

Компании со 100%-м участием государства должны стать редким исключением. Лично моя позиция, что компаний со 100%-м госучастием не должно быть, кроме таких отраслей, как оборона и безопасность.

Задача привлекать деньги в бюджет путем приватизации не стоит, тем более, что это не доходы, а источники. Но если замещать возможные расходы, субсидии на инфраструктуру таким образом — это для нас важный приоритет.

Базовый подход — не привлечение денег в бюджет путем приватизации, а именно размещение акций для докапитализации компаний, чтобы допустить миноритариев к управлению, то есть допэмиссия. На мой взгляд, в условиях пандемии и сложностей с привлечением капитала, для компании это является принципиально важным.

Ни одной конкретной сделки сейчас не спланировано. В программе приватизации нет крупных компаний, кроме Кизлярского коньячного завода и Алмазювелирэкспорта.

Из крупных компаний теоретически остались РЖД и Транснефть, но мы официально это не предлагаем. Даже на уровне Минфина такое решение не принято. Это должно быть крупное политическое решение, если оно вообще будет когда-то принято.

По другим компаниям… Про Русгидро немного забыли. ОЗК не входит в план приватизации. В Ростелекоме у нас даже нет 50%, только с учетом доли ВТБ получается, а решения снижать нет.

В Сбере теоретически «префы» могут стать голосующими, но вопрос неочевидный. Никто не собирается опускаться ниже контрольного пакета, а если мы продадим эту долю, то у нас возникнет теоретически такой риск. И сейчас это никто даже не обсуждает, нет смысла.

Долю в ВТБ можно было бы по-хорошему продать в капитал, но ВТБ – SSI. Поэтому никакого предметного разговора на эту тему нет. Программа приватизации предусматривает эмиссию на цели докапитализации в пределах 10%, но практической работы не ведется.

Совкомфлот — в программе приватизации уменьшение до 75%+1, продали несколько меньше, соответственно еще осталось. Никакой спешки нет по срокам, сделаем при наличии благоприятной конъюнктуры. Плюс есть период lock up, когда мы не можем ничего продавать.

Мы еще будем предлагать руководству государства рассматривать возможность снижения доли в тех или иных компаний при необходимости привлечения туда инвестиций. Думаю, что в следующем году из больших сделок особо ничего не будет, но, возможно, будут приняты какие-то решения.

ПРИВАТИЗАЦИЯ КАК АЛЬТЕРНАТИВА ЗАИМСТВОВАНИЯМ

На фоне 5 триллионов рублей заимствований несколько десятков миллиардов рублей от приватизации не являются решающими. Если мы сократим программу заимствований на 10-20-50 миллиардов рублей за счет приватизации, это ничему не поможет. Если было бы что продать на 500 миллиардов рублей, тогда был бы смысл.

С точки зрения задачи президента по ускорению роста экономики было бы намного лучше, чтобы эти компании привлекали деньги себе в капитал и на этот капитал реализовывали инфраструктурные проекты. Это уж точно лучше, чем давать субсидии из бюджета на реализацию проектов.

ВОЗНАГРАЖДЕНИЯ МЕНЕДЖЕРОВ ГОСКОМПАНИЙ

Мы предлагаем поменять систему KPI, сократить их количество, сделать не больше семи, но вес каждой в отдельности должен быть выше и значимее для того, чтобы мотивировать. Необходимо большинство KPI связать с общеэкономическими и финансовыми показателями.

Плюс у всех обществ должна быть принята долгосрочная программа мотивации на 3-5 лет, которая должна быть связана с выплатой денег акционерам. В соответствии с новой системой KPI должны определяться ежегодно 20% вознаграждения, а еще 20% закладывается на долгосрочные программы мотивации.

Если менеджмент не выполняет KPI или программу мотивации, есть так называемый call back, который начал вводиться после кризиса 2007-2008 годов. Он означает, что если компания в этом году заработала большую прибыль, а в следующем году понесла серьезные убытки, то менеджмент не только не получает текущий бонус, но еще и бонус за предыдущий год, который частично капитализируется, тоже забирается. Такая практика есть в Дом.РФ.

Предполагаем, что это будет касаться всех компаний с госучастием. Где-то мы можем это делать напрямую, не дожидаясь решения правительства, там, где я и мои коллеги входим в советы директоров. В качестве общей политики, пока речь идет о компаниях со 100-процентным участием государства, но нет никакой причины, почему это нельзя сделать для всего списка.

ДИВИДЕНДЫ ГОСКОМПАНИЙ

Мы внесли поправки в акт правительства, который регулирует выплату дивидендов. Там довольно много поправок, связанных с правилами расчета, чтобы у компаний было меньше возможностей не доплачивать дивиденды благодаря бухгалтерским уловкам. По «дочкам» сейчас многие компании не платят, но мы хотим обязать их поднимать прибыль пропорционально своей доли в материнской компании.

Плюс мы предлагаем на уровне правительства принять норму выплаты в 50%. Соответственно, если это будет принято на уровне акта правительства и компания захочет платить меньше, то надо будет принимать отдельное распоряжение правительства. Это многих остановит, потому что акт правительства — это целая история и нужно огромному количеству людей объяснять, зачем это надо. Пока формально у нас есть протокол еще председателя правительства Медведева, который предписывает всем платить 50%.

Вокруг этого постановления большое сопротивление, поэтому я не берусь прогнозировать, когда оно может быть подписано, но сейчас этот вопрос рассматривается намного бодрее, чем раньше.

АЛРОСА

Мы внесли проект акта в правительство (о закупке алмазов в Гохран), решение пока не принято. Был запрос от президента Якутии на $1 миллиард, но рассматривается более низкая цифра. Чтобы все это физически реализовать, необходимо несколько недель, поэтому если правительство одобрит, хорошо бы, чтобы это было не позднее 1 декабря.

Ситуация исправляется, признаки восстановления есть, но надо будет посмотреть на четвертый квартал. Есть такое выражение — dead cat bounce — когда какие-то акции падают, потом вдруг начинают отрастать на какое-то время, а потом снова падают. Сейчас ощущение на алмазном рынке такое же.

ВЕЧНЫЕ БОНДЫ

Все хотят выпускать вечные бонды, но мы пытаемся эту историю закруглять, поскольку Минфин должен гарантировать выплаты по купонам. В распоряжении правительства по вечным бондам РЖД есть такой пункт. Мы прилагаем всевозможные усилия, чтобы избежать этого в дальнейшем.

Минфин России 25.11.2020