Нефинансовый кризис как стресс-тест для нефинансовых показателей

Инвесторы, наученные опытом пандемии COVID-19, в будущем будут чаще спрашивать компании: как вы готовитесь к чрезвычайным ситуациям, планируете непрерывность деятельности, защищаете здоровье сотрудников, проявляете социальную ответственность? Нынешний кризис наглядно продемонстрировал значение этих факторов для оценки долгосрочной устойчивости бизнеса.

ОТ ТЕОРИИ — К ПРАКТИКЕ

Эмитенты все последние годы чувствовали давление рынка — больше рассказывать о рисках, связанных с изменениями климата, корпоративным управлением, социальным факторами (эти факторы объединяет английская аббревиатура ESG [1]  — Environmental. Social. Governance). 2019 год, по мнению многих, был переломным с точки зрения увеличения внимания к этим факторам.

В России эти риски привыкли воспринимать как теоретические и отдаленные. Но события 2020 года показали, как сложно прогнозируемые и совсем не финансовые факторы могут быть разрушительнее, чем более привычные: перепроизводство, рыночные «пузыри», недооценка кредитных рисков…

Пандемия заставила запереться дома 2/3 жителей Земли, прекратила нормальную работу мировой экономики и ввергла ее в рецессию, которую сравнивают с Великой депрессией. После этих событий список потенциальных рисков для бизнеса стал восприниматься по-иному. Логика ESG, состоящая в том, что реальные риски для бизнеса далеко не ограничиваются собственно самим бизнесом и деловой средой, получается, была верной.

Помимо растущего внимания к ESG, 2019 год был отмечен и знаковой дискуссией о предназначении бизнеса.

До сих пор каноническим было определение экономиста Милтона Фридмана, которое он дал в 1970 г. в своей статье с говорящим названием: «Социальная ответственность бизнеса — это наращивание прибыли». В ней Фридман критиковал тех, кто видел в преследовании бизнесом «просто прибыли» что-то не вполне достойное.

Спустя почти 50 лет американская ассоциация Business Roundtable, объединяющая десятки крупнейших американских корпораций, внесла изменение в свою декларацию в части, которая описывает предназначение бизнеса. Решения в корпорациях, согласно новой формулировке, должны приниматься не только с целью максимизации прибыли акционеров. Компании должны принимать во внимание интересы всех стейкхолдеров: работников, потребителей и общества.

Таким образом, бизнес призван иметь цель, которая шире лишь задачи получения прибыли.

И вот уже в 2020 году частные компании показали, что в нестандартных ситуациях они готовы помогать решать важные общественные проблемы. Датская Maersk бесплатно перевозит грузы для борьбы с пандемией, Apple и Google, несмотря на конкуренцию, разработали технологию для отслеживания с помощью смартфонов контактов с заболевшими COVID-19, Unilever бесплатно отгружает мыло на $50 млн, Ford Motor, General Motors (SPB: GM), Toyota освоили производство аппаратов искусственной вентиляции легких, а Medtronic (SPB: MDT) выложила в открытый доступ всю документацию, необходимую для производства таких аппаратов.

Топ-менеджмент многих корпораций — таких как Fox Corp., Delta Air Lines (SPB: DAL), Cummins (SPB: CMI), General Electric (SPB: GE), Marriott — добровольно согласился на снижение вознаграждения. Во время финансового кризиса 2008-2009 гг., кстати, такого не происходило.

Есть подобные примеры и в России: в частности, «АЛРОСА» (ALRS), столкнувшаяся с катастрофическим падением продаж алмазов, объявила о сокращении зарплат руководства на 20%. Правление ВТБ (VTBR) приняло решение отказаться от выплаты в апреле вознаграждения по итогам 2019 г. Этот вопрос будет рассмотрен не раньше сентября — после вопроса о дивидендах за прошлый год, которые «подвисли» вместе с бонусами топ-менеджмента. «Аэрофлот» (AFLT), по которому коронавирус ударил сразу и больнее всего, срезает 40% зарплаты менеджмента.

Получается, оглядываясь назад, что и дискуссия о социальной роли бизнеса была вполне своевременной. «Можно сказать, ничто лучше не могло показать ценность и дух этой инициативы, нежели пандемия», — писало недавно агентство Bloomberg.

КАК УПРАВЛЯТЬ ТЕМ, ЧТО НЕЛЬЗЯ ИЗМЕРИТЬ

Проблема с нефинансовыми показателями — в сложности их оценки и проверки.

Рейтинги и сведения по ESG предоставляют Morningstar, Bloomberg, MSCI. Однако вся эта информация базируется на сведениях, которые добровольно предоставляет та или иная корпорация и которые сложно проверить независимо.

Нет и единых глобальных стандартов раскрытия этой информации. Свои подходы к нефинансовой отчетности разработали, в частности, Sustainability Accounting Standards Board (SASB) и Task Force on Climate-Related Financial Disclosures (TFCD), но они пока не стали общепринятыми. Ни один из стандартов не получил поддержки и со стороны государственных регуляторов.

Американская Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) с сомнением относится к предлагаемым сейчас рынку критериям. Не так давно она запросила у управляющих компаний, которые управляют разного рода «зелеными» и прочими «социально ответственными» фондами, сведения о том, какие же факторы они реально принимают во внимание при включении тех или иных активов в эти фонды.

В прошлом году 11 американских взаимных фондов повесили себе значок ESG, то же самое сделали 39 европейских инвестфондов. Но в отсутствие прозрачных критериев, одобренных регуляторами, остается вопрос: настолько реально соответствуют принципам долгосрочной устойчивости такие фонды, пишет The Wall Street Journal.

Компании выбирают для раскрытия те стороны своей деятельности, которые они считают наиболее выигрышными. Инвестфонды нередко включают в свои «зеленые» портфели то, что таковым по сути не является. Ну а инвесторам приходится самим оценивать, насколько достоверна или полна та или иная отчетность.

Теперь то, что делалось до сих пор больше для PR, будет подвергаться более жесткой и всесторонней проверке со стороны рынка. Создание единых подходов к раскрытию — это вопрос времени.

В России уже не первый год обсуждается проект закона о публичной нефинансовой отчетности, и, несмотря на, казалось бы, не вполне «прикладной» характер темы, крупные компании проявляют недюжинную лоббистскую активность в работе над документом — с тем, чтобы он не стал для них серьезным административным бременем.

ПРОВЕРКА НА ПРОЧНОСТЬ

По итогам пандемии у рынка окажется больше информации о реальной устойчивости бизнесов.

«Мы узнаем (в ходе пандемии — ИФ), посмотрев на политику и деятельность компаний, кто же по-настоящему ESG, и кто — нет», — сказал агентству Bloomberg менеджер фонда Loughlin Water Partners LP Джон Розенберг.

Выжившим компаниям придется отвечать на вопросы о том, как они прошли пандемию и как впредь будут управлять нефинансовыми рисками. При этом потребителями этой информации все чаще будут профессионалы, которые реально распоряжаются деньгами.

В последние годы уже были ситуации, когда инвесторы отказывались работать с компаниями, которые не проявляют социальной ответственности и способствуют глобальному потеплению. Крупные пенсионные и суверенные фонды выходили из акций компаний, которые не соответствуют их ESG стандартам.

Банк Barclays объявил, что будет предоставлять оценки ESG рисков в отношении всех анализируемых им компаний.

Рейтинговое агентство Moody’s Investors Service сообщило недавно, что все чаще принимает во внимание нефинансовые факторы при присвоении кредитных оценок и считает, что их существенность для бизнеса возрастает. Так, агентство указывало на ESG риски как существенные при присвоении 33% из 7637 рейтингов в частном секторе в 2019 г. В первую очередь это были факторы, связанные с управлением рисками, стратегией в области финансов, однако растет и внимание Moody’s к климатическим рискам. В частности, рейтинг Ford Motor Co. (SPB: F) был снижен из-за того, что продуктовая линейка компании создает риски того, автопроизводитель может быть подвергнут штрафам за высокие вредные выбросы.

Опасения по поводу нефинансовых рисков помогают инвесторам избегать эмитентов, которые в будущем будут показывать неважные результаты (если уж не выявлять лучших), пишет в Financial Times главный директор по инвестициям Argos Global Advisors Дилон Майнор. В ходе нынешнего кризиса ESG-фонды показали себя, по крайней мере, на Западе, лучше рынка.

ТЕПЕРЬ МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ТАКОЕ УСТОЙЧИВОСТЬ

Кризис, вызванный пандемией, показал уязвимость современной экономики.

В этой ситуации инвесторы станут более детально интересоваться надежностью цепочек поставок, безопасностью персонала и другими практическими вопросами, связанными с устойчивостью бизнеса.

Коронавирус показал, что многие компании слишком полагались на дешевое производство материалов и комплектующих в азиатских странах, не создавали запасы и не думали о защите персонала и его медицинском обслуживании.

Еще более важными станут вопросы корпоративного управления — в части buyback, вознаграждения топ-менеджмента, дивидендов.

«Интерес инвесторов будет по-прежнему сосредоточен вокруг объема управляемого риска в области ESG, контролируемого менеджментом. Иными словами, особое значение приобретает способность компании управлять такими рисками. Другой важный аспект — оценка степени потенциального влияния этих рисков на динамику прибыли компании. Очевидно, что компании, грамотно управляющие такими рисками, будут получать преимущества», — говорит управляющий директор по взаимодействию с ключевыми клиентами и эмитентами «Московской биржи» (MOEX) Анна Василенко.

«На наш взгляд, post-covid инвесторы еще больше будут уделять внимание оценке факторов, влияющих на непрерывность бизнеса — это проблемы преемственности, взаимозаменяемости сотрудников и способности руководства быстро и эффективно действовать в экстремальной ситуации», — отмечает она.

В целом у инвесторов, видимо, станет меньше иллюзий и больше — тяги к простым и понятым вещам. Рынок и регуляторы будут хотеть от компаний прозрачности и честности.

SEC уже призвала публичные компании максимально полно, не ограничиваясь общими словами, раскрыть информацию о последствиях коронавирусной пандемии.

Реализация национальной стратегии по борьбе с последствиями пандемии COVID-19 требует постоянной координации усилий между работниками, потребителями, бизнесом, государственными ведомствами, инвесторами, а также — точной информации, считают в ведомстве. Качественное раскрытие информации, таким образом, сегодня не только в интересах инвесторов и компаний, оно может улучшить коммуникации и координацию в экономике, в том числе между государством и частым сектором.

Раскрываемая компаниями информация должна показать текущую ситуацию и перспективы ее изменения. Планировать будущее сейчас сложно, признают руководители SEC, однако со временем обновление и уточнение прогнозов станет более простой задачей.

Не только инвесторы хотят знать, как компания будет адаптироваться к новой ситуации, это нужно понимать ее работникам, партнерам, государственным органам. Так, согласно примеру SEC, прачечная с меньшей вероятностью будет увольнять сотрудников, если будет знать о бизнес-планах гостиничной сети, которая является ее клиентом. Раскрытие такой информации, таким образом, должно укрепить доверие в конкретных производственных цепочках.

Банк России по итогам первого полугодия 2020 года также может выпустить рекомендации для эмитентов по раскрытию ими информации об экономических последствиях пандемии коронавируса.

ЦРКИ-Интерфакс 27.04.2020

 

[1] ESG — Environmental, Social, and Governance Factors, ОСОКУ — окружающая среда, общество и корпоративное управление. Факторы, на которых базируются различные подходы в ответственном финансировании. Их можно разделить на три группы: окружающая среда (к ним относятся, например, факторы энергопотребления и водопользования), общество (управление персоналом, ответственные поставщики и т.д.) и управление (процесс принятия решений Правлением, оплата труда и т.д.)