На наших глазах формируется принципиально новая модель финансового рынка

GameStop или Start the game. Что стоит за одной из крупнейших манипуляций в истории.

История о том, как частные трейдеры объединились на платформе Reddit в сплоченную группу борцов с акулами Уолл-стрит, выставили на многомиллиардные убытки крупные хедж-фонды, посмевшие «шортить» розничную сеть по продаже компьютерных игр и приставок GameStop, облетела СМИ, всколыхнула социальные сети и заставила серьезно задуматься регуляторов и законодателей. Это не осталось единичным случаем, так что событие беспрецедентно. В списке компаний, уже попавших в новый тренд: сеть кинотеатров AMC и одна из крупнейших в мире авиакомпаний American Airlines.

Деньги, эмоции, ценности

Первый вопрос, который возникает в этой связи: являются ли данные действия манипулированием рынком?

В ходе своей атаки трейдеры создали ситуацию short squeeze, которая предполагает резкое сокращение доступных для сделок бумаг, в результате чего их цены стремительно растут. Это крайне неблагоприятная ситуация для тех, кто находится в так называемой короткой позиции, то есть совершает необеспеченные сделки с ценными бумагами в надежде на дальнейшее падения их цен.

Читайте новости проекта «Законодательство & Инвестиции» через любимые соцсети: Telegram, VK, FB

Однажды это уже признали манипулированием. В 2012 г. суд южного округа Нью Йорка признал подобные действия манипулированием, удовлетворив иск SEC в отношении управляющего хедж-фондами Филиппа Фалкона, который в 2006 г. создал искусственный дефицит облигаций MAAX Holdings, что привело к резкому росту цен и невозможности завершения необеспеченных сделок. Разбирательство и судебные тяжбы длились шесть лет. В нынешнем случае массового манипулирования этот срок может быть и больше.

Тем не менее факт манипулирования рынком — вопрос хоть и серьезный, но скорее юридико-технический. Куда важнее понять не только, как это стало возможным, но, главное, к чему это может привести. Мне представляется, что случившееся, во-первых, закономерно, а во-вторых, дает отчетливый сигнал о формировании принципиально новой модели финансового рынка. Ее составляющие: деньги, восприятие и общественные ценности.

Деньги

В течение уже 10 лет в большинстве развитых стран проводятся массированные программы количественного смягчения для преодоления последствий финансового кризиса 2007–2008 гг. По данным экспертов ООН, только за 2020 г. на фоне пандемии в мировую экономику было влито $12,7 трлн. Значительные объемы этой ликвидности были направлены в системно значимые банковские институт через механизм репо. Стоит ли удивляться, что эти деньги оказались на финансовом рынке, поспособствовав его стремительному росту к новым историческим максимумам?

Досталось и населению. По данным ФРС, за три квартала 2020 г. в США остатки наличности и средств на чековых счетах домохозяйств выросли более чем на 40%, или почти на $750 млрд, превысив $2,5 трлн. При этом чистое богатство домохозяйств составило рекордную сумму — $123,5 трлн. Владельцы этих средств отчаянно искали выгодного их приложения. Однако в условиях низких и даже отрицательных процентных ставок возможности доходных и консервативных инвестиций практически исчезли. Поэтому вся эта ликвидность стимулировала спрос на более доходные и спекулятивные транзакции. Стал быстро формироваться класс склонных к риску частных трейдеров с высоким аппетитом на доход.

Восприятие

Этот новый растущий класс быстро обзавелся своей собственной субкультурой, которая предопределяла поведение, отношение к происходящим событиям, агрессивный настрой против крупных финансовых институтов. Консолидации розничных инвесторов способствовала технологизация финансовой сферы и развитие сервисов онлайн-торговли. В трейдерских сетях формировались свои лидеры и тут же появлялись стратегии следования или копирующей торговли.

Восприятие всегда играло важную роль на финансовом рынке. Только раньше оно формировалось под воздействием объективных факторов и информации о деятельности эмитентов ценных бумаг. Ожидаемый доход и риск были важными элементами восприятия того или иного финансового инструмента. В новых условиях массовости финансовых сделок, их демократизации, притока непрофессиональных, неискушенных, но весьма агрессивных участников рынка восприятие стало формироваться на основе массового мнения и нарративов. Об этом ярко и увлекательно написал нобелевский лауреат Роберт Шиллер.

Сегодня уже мало кого из частных трейдеров беспокоят формальные соотношения прибыли и капитализации. Для них важнее отношение и восприятие других участников рынка. Случай с GameStop — это чистой воды результат массового восприятия ситуации с торговлей акциями известной компании. Трейдерам не понравилось снижение цен из-за спекулятивной игры крупных хедж-фондов — они дали отпор. Кто спрашивал про финансовые показатели этой розничной сети? Кто задумался о ее менеджменте, стратегии и перспективах? Почти уверен — единицы, если они вообще были.

Массовое восприятие несправедливости — вот импульс, который толкнул акции вверх.

Общественные ценности

Справедливость — это не экономическая категория, а общественная ценность. И такие ценности стали значительно более важными для растущего числа участников рынка. Корни изменения сознания инвесторов стоит искать в конце 1970–1980-х гг., когда впервые стала формироваться концепция «корпорации стейкхолдеров». С тех пор авторы, среди которых бессменный руководитель Давосского форума Клаус Шваб, настойчиво проводили в жизнь идею о том, что прибыль не является единственным и главным мерилом успешности бизнеса.

России нужен ответственный бизнес

Сегодня инвесторам недостаточно того, что компания производит потребительские стоимости, важно то, чтобы эти стоимости были социальными, соответствующими новым общественным ценностям. Экология, социальная ответственность, корпоративное управление (сокращенно ESG) стали важнейшими критериями инвестиционного выбора. Восприятие того, как компания следует общественным ценностям, монетизируется в цене ее акций. Именно этим можно объяснить фантастический рост акций технологических компаний, а также производителей экологической продукции (самый яркий пример — Tesla). При этом компании, олицетворяющие старые ценности, все реже пользуются популярностью среди инвесторов, даже несмотря на хорошие финансовые результаты.

Таким образом, новая модель финансового рынка может быть представлена в виде пирамиды слагаемых ее элементов. В основе пирамиды — не прекращающая расти ликвидность, следующий уровень — восприятие и нарративы, формирующие поведение инвесторов, а затем — система новых общественных ценностей. Осталось только научиться облекать последние в сухие формы финансовой отчетности, чем уже занимаются специальные некоммерческие организации, например Global Reporting Initiative (GRI), Sustainability Accounting Standards Board (SASB), и конструкция будет завершена.

С учетом сказанного название компании, ставшей объектом защиты частных трейдеров от алчных хедж-фондов представляется символичным. Так мог бы сказать водитель автобуса, остановившись около входа в магазин компьютерных игр: «Game stop!» А потом, напутствуя выходящих пассажиров, пожелать им: «Start the game!»

Похоже, игра только начинается.

Владимир Миловидов
доктор экономических наук, заведующий кафедрой международных финансов МГИМО МИД России, председатель Федеральной службы по финансовым рынкам (2007–2011)

vtimes.io 02.02.2021