Количество уголовных дел против бизнеса резко выросло, несмотря на призывы перестать «кошмарить бизнес»
Объявленный властями курс на гуманизацию уголовного преследования предпринимателей обернулся резким ростом количества дел об экономических преступлениях. Об этом заявил уполномоченный при президенте России по защите прав предпринимателей Борис Титов. Он ссылается на сводные данные Следственного комитета (СКР), МВД и ФСБ за 2019 г., из которых следует, что по статьям 159–159.6, 160, 165, а также по статьям главы 22 Уголовного кодекса (УК) России было зарегистрировано 317 627 преступлений – на 37% больше, чем годом ранее. Львиная доля всех дел (80%) возбуждена по так называемым резиновым статьям 159–159.6 УК, которые позволяют правоохранительным органам квалифицировать любое неисполнение договорных обязательств как мошенничество. Не все из обвиняемых по ним предприниматели, однако чаще всего им инкриминируют именно мошенничество.
Титов заявил, что положение дел в области уголовного преследования бизнесменов вызывает у него «двойственное ощущение». С одной стороны, чувствуется некоторое «потепление»: в уголовное законодательство внесены изменения, направленные на его либерализацию, а председатель Верховного суда выступил с важными инициативами – в частности, о передаче дел о предпринимательских преступлениях в компетенцию суда присяжных. А прокуратура в судах все чаще не поддерживает чрезмерно жесткую меру пресечения в виде ареста и все чаще возвращает следствию «высосанные из пальца» дела. Суды же сразу по нескольким резонансным делам вынесли гораздо более мягкие приговоры, чем просило обвинение, было даже несколько оправдательных приговоров. Но при всем этом количество уголовных дел против бизнеса все равно продолжает расти.
При этом, по данным аппарата омбудсмена, количество переданных в суд дел по аналогичным статьям практически не увеличилось: если в 2018 г. в суд было передано 66 336 дел, или 28,6% от возбужденных за год, то в прошлом году их было 68 828, или 21% от всех возбужденных. Зато резко выросло количество находившихся в производстве дел и материалов: по статье 159 – на 12,62%, а по статьям 159.1–159.6 – на 62,21%. Рост этот, судя по статистике, объясняется резким увеличением количества дел, расследование по которым приостановлено: например, такие дела по статьям 159.1–159.6 в прошлом году демонстрировали рост на 86,03% (до 16 317).
То есть становится все больше дел, по которым расследование не ведется, а окончательное процессуальное решение не принято, констатирует Титов. В этих условиях кардинальное повышение уровня состязательности и объективности уголовного судопроизводства особенно важно, считает он.
«Чтобы добиться тех масштабных целей, которые стоят перед страной, нам нужно избавляться от всего, что ограничивает свободу и инициативу предпринимательства. Добросовестный бизнес не должен постоянно ходить под статьёй, постоянно чувствовать риск уголовного или даже административного наказания». Послание Федеральному собранию, 20 февраля 2019 г.
СКР не ответил на запрос «Ведомостей» о возможных причинах резкого роста количества дел. Собеседник «Ведомостей» в центральном аппарате МВД обращает внимание на то, что дела о мошенничестве далеко не всегда возбуждаются в отношении бизнесменов. Например, в прошлом году был рост количества зарегистрированных преступлений по статье 159.3 (мошенничество с использованием электронных средств платежа), потому что наконец-то она заработала в отношении похитителей банковских карт.
Для приостановления дела нужно иметь основание, напоминает главный редактор журнала «Уголовный процесс» Ислам Рамазанов. Например, в связи с розыском обвиняемого или подозреваемого либо из-за невозможности установить лицо, подлежащее привлечению к ответственности. «Не думаю, что предприниматели массово сбегают из страны в страхе, что их арестуют, – рассуждает он. – Тем более что цифры арестов за 2019 г. ниже, чем в 2018 г. (95 000 против 113 000). Поэтому можно предположить, что дела приостанавливают, чтобы бизнес сам пошел искать подход к следствию, чтобы договориться до суда, т. е. держат дамоклов меч над головой потенциального обвиняемого. А дальше бизнес, например, может возместить ущерб или договориться за взятку. Однако отмечу, что в СКР больше нацелены на возмещение ущерба, чем на доведение дела до суда».
Возможно, происходящее объясняется тем, что недобросовестные представители правоохранительных органов в какой-то степени чувствуют свою безнаказанность, отмечает депутат Госдумы Рафаэль Марданшин. «Это то, о чем говорил президент. Значит, идет определенный саботаж – как возбуждали уголовные дела по спорам из сферы гражданско-правовых отношений, так это и продолжается. Изменения, которые были внесены в законодательство, обходят или просто игнорируют», – сетует парламентарий. Возможно, требуются дополнительные изменения законодательства, чтобы изменить ситуацию, допускает Марданшин. В то же время он указывает, что по какой-то причине предприниматели не пытаются инициировать применение новой нормы УК, которая грозит недобросовестным правоохранителям лишением свободы на срок до 10 лет за незаконное преследование бизнесменов, если в результате пострадал или был закрыт бизнес. «Мне не известны случаи, чтобы предприниматели воспользовались этой нормой и кто-то из правоохранительных органов был привлечен к ответственности. Если бы эта норма заработала и сотрудники правоохранительных органов, которые злоупотребляют своими полномочиями, были бы привлечены к уголовной ответственности, возможно, количество заказных уголовных дел в отношении предпринимателей не росло бы», – говорит Марданшин. Только одними изменениями закона эту проблему не решить, резюмирует собеседник «Ведомостей»: «Мы видим, что правоприменение очень сильно отличается от буквы и духа закона. На это тоже обращал внимание президент». В пример Марданшин приводит статью 210 УК РФ о преступном сообществе, которая прежде применялась, как и предполагалось, только в отношении настоящей организованной преступности, а потом вдруг стала применяться в отношении предпринимателей.
Адвокат Владимир Жеребенков говорит, что рост дел против бизнесменов обусловлен двумя факторами: это коррупционная составляющая и забота о показателях проделанной работы. Противопоставить этому практически нечего – процесс возбуждения уголовных дел не контролирует даже прокуратура.ртиры которых находятся в других странах.
Газета «Ведомости» 20.02.2020
